Максим ПУРЕНОК, http://purenok.moikrug.ru, фото Сергея Плыткевича

О, Минск!
Хваля – люблю,
Браня – люблю,
Всегда тебя люблю!

Минск. Я люблю его с самого детства… С того самого дня, как отец сказал мне, шестилетнему мальчишке, до этого не покидавшему родной Гомель, что «мы едем в столицу». Столица. Это что-то большое, загадочное. Ура, мне предстоит интересное путешествие!

Поезд прибывает рано утром, полусонное состояние. Мы перебегаем на другую платформу, чтобы успеть пересесть на молодечненскую электричку. Но я успеваю заметить нечто, поразившее величиной и великолепием, – огромные башни напротив здания вокзала.

Много лет спустя не перестаю удивляться, что же такого нашел я, будучи неопытным ребенком, в этих серых мрачных (как кажется с высоты прожитых лет и увиденных городов) зданиях. Но тогда они казались стройными красивыми гигантами, уходящими в бесконечное небо. Освещаемые восходящим летним солнцем, они словно сияли, излучая волшебное очарование, гипнотизируя приезжих. Вот уж действительно, ворота в город… Теперь они даже порой немного гнетут, словно бы давят сверху.

Любовь, безусловно, охладела, но не ушла. Уже нет восторга, «замыленный» глаз в будничной суете не замечает постепенных, но постоянных небольших изменений, преобразований. А вот приезжие отмечают, что Минск по-прежнему хорошеет и каждый краткий визит сюда всегда в радость.

Довольно слабая насыщенность культурно-развлекательной жизни, недостаток событий – характерная черта Минска. В этом смысле он не то чтобы совсем скучный, но ему несколько не хватает динамизма. Зато спокойствия у него не отнять, а размеренный, неспешный, неторопливый ритм бытия в современном мире многого стоит.

Минск обладает своеобразным шармом, заключающимся в том, что пока еще имеются значительные по площади вкрапления почти нетронутой природы (целые лесные массивы, ручьи), разбросанные между жилыми кварталами. Сами названия микрорайонов говорят о многом: Сосновый и Красный Боры, Сосны, Великий Лес, Зеленый Луг. Связь с водоемами слышится в топонимах Уручье, Озерище. Конечно, сейчас происходит уплотнение застройки, и эти островки природы быстро уменьшаются в размерах. Жаль, что не удастся сохранить хотя бы фрагмент заброшенного сада между Национальной библиотекой и Домом милосердия. Да и сама Националка, напоминающая одним космический корабль, другим – гигантский чупа-чупс, после исчезновения свободного пространства вокруг, на фоне которого она действительно впечатляет, визуально совсем потеряется.

Надо сказать, что зеленые зоны в Минске недостаточно облагорожены, в них не редкость дикие заросли деревь­ев и кустарников. Не выражена пейзажная планировка – окультуренных парков, лесопарков, скверов мало. Взять, например, парк Челюскинцев – как был до войны лесом, так, по сути, и остался, а ничего подобного хотя бы на варшавские Королевские Лазенки в ближайшей перспективе не предвидится. Если честно, пожалуй, единственный городской парк в Беларуси имеется лишь в Гомеле.

***

Ярмарки сельхозпродукции, проводимые по выходным на центральных площадях, никак не соответствуют статусу европейской столицы. Зрелище «набег из голодного края». Толпы покупателей, роящихся вокруг торговых палаток-шатров, скорее напоминают стихийный восточный базар или стан кочевников. В эти моменты Минск похож на «агрогородище»!

Среди городов-миллионеров Минск довольно чистый, по оценке восточных и южных соседей Беларуси, даже почти «стерильный». Лишь однажды довелось услышать: «А у нас в Уфе еще чище!». В этом есть заслуга коммунальных служб и культуры населения, но надо признать, что в большей степени чистота поддерживается благодаря относительно малому числу туристов.

Хотелось бы подробнее остановиться на устоявшихся мифах о безопасности и чистоте. Слава Богу, в открытую банды по улицам не ходят и погромы не устраивают, но если обратиться к официальной статистике, то оказывается, что по количеству убийств и ограблений квартир на душу населения мы среди других белорусских городов – в лидерах. Однажды, проводя экскурсию по вечернему Минску для иностранных друзей, я как-то дежурно рассказал им о том, насколько хорошо мы защищены в плане общественной безопасности (повсюду милицейские патрули, видеокамеры). И совершенно зря – буквально через 10 минут на автобусной остановке у выхода из станции метро «Кастрычніцкая» со стороны Дома офицеров нас неожиданно беспричинно атаковал в стельку пьяный громила, выскочивший из Александровского сквера. Вокруг было полно народу, все-таки всего 11 вечера, лето, да и место вроде наиболее охраняемое... Пока подъ­ехала вызванная по мобильнику милиция, хулиган успел скрыться на такси. Если бы стражи порядка, кроме бесцельного блуждания в парах и тройках, штрафовали курящих и сквернословящих в общественных местах, порядка или поступлений в бюджет было бы больше.

Вообще труднообъяснимый факт: пугающе много людей в форме, словно у нас перманентное военное положение. Добавьте сюда еще подростков из милитаризованных формирований (суворовцы, кадеты, студенты военных факультетов) и вы поймете, откуда потом в иностранной прессе недобрые ассоциации.

Точно так же рассказ о необычайной чистоте минских улиц внезапно прервался, едва мы вышли ранним утром в понедельник на улицу Кирова со стороны Михайловского сквера. Тротуар был по щиколотку усыпан сплошным слоем мусора, накопившегося после прошедших выходных, который еще не успели убрать. Ветерок гонял фантики, по асфальту перекатывались пустые бутылки. Правда, меня успокоили, мол, это не так страшно по сравнению с нью-йоркским метро и т.д., просто в Минске минимум туристов, вот и некому случайно ли обронить бумажку, преднамеренно ли намусорить из-за низкой культуры. Не то, чувствую, утопали бы в грязи. Ведь опыт показывает, что, вопреки известному слогану, чистыми являются места, где налажена своевременная и тщательная уборка. Это очень четко видно на следующий день после редких пока крупных международных соревнований в Минске. Учитывая это, интересно: справится ли Минск с наплывом гостей, ожидаемых на Чемпионат мира по хоккею в 2014 году?!

***

Минску не хватает уличных музыкантов, ублажающих слух прохожих. А то ведь звуки нашего города – это рев моторов, топот и гул. Особенно гнетет зловеще-унылая тишина в серых подземных переходах. Стоит там ненадолго, до изгнания бдящей милицией, по­явиться и заиграть музыканту, как сразу, по сути из ничего, возникает карнавальная атмосфера жизнерадостных европейских столиц, скрашивая серые будни.

Явно недостает в центре города исключительно пешеходной зоны, свободной от движения автотранспорта, где бы совершали променад минчане, размеренно прогуливались туристы. Еще далеко не на каждом перекрестке, как принято во всем мире, есть указатели, где какая улица, музей и т.д., какое до них расстояние, чтобы гостям было легко ориентироваться. А ведь такие вроде бы мелочи сильно влияют на имидж.

Столица неудержимо манит жителей республики. Уровень развития социально-бытовой инфраструктуры, доступа к медицинским, образовательным и культурным ресурсам в Минске несравнимо выше, чем в провинции. Но каждый пятый житель страны, проживающий в столице, – это явный перебор, такое случается только в очень бедных странах. Тем более, у Минска есть уникальная особенность, скорее даже недостаток – неспособность ассимилировать новых жителей, которые быстро и эффективно осваивают, подчиняют, преобразуют Минск. Приезжих больше, чем местных; в Минске явственно доминируют некоренные жители, и все бы ничего, да многим из них зачастую город чужд, они его толком не знают, не очень понимают, не ценят да часто и не хотят этого делать. В итоге город имеет изменчивое и неопределенное лицо, минчане жалуются, что душа Минска слегка размывается, теряется. Минск мозаичен – еще не мегаполис, уже не типичный белорусский город.

На мой взгляд, ужасное архитектурное наследие нашего времени – серый параллелепипед Дворца Респуб­лики. Издали, например, с Немиги, он напоминает огромную серую жабу, сидящую на кочке. Кстати, проект схож с тем, по которому был построен Дворец Республики в ГДР – его несколько лет назад снесли, поскольку всем своим видом он портил образ центральной части Берлина.

Современному столичному ландшафту требовалась бы хоть пара небоскребов. Как всегда, по принципу «получите!», типа «и у нас теперь не хуже, чем у других», буквально в последний год хаотично возводятся диссонирующие с окружением высотки, не ставшие, однако, архитектурными шедеврами – выглядит, словно по городу вместо целостного архитектурного ансамбля понатыкали какие-то колья. А как вам пошловатый новодел а-ля позапрошлый век на Немиге?

***

Я понимаю, что у каждого свое представление о «золотом веке», лучших временах в истории. В советские времена по известным причинам отсчет шел с 1917 года. Но откуда сейчас у градоначальства ограниченное воспевание какой-то периферийной русскости, эта жанровая зацикленность именно на XIX веке – периоде приближающейся агонии царизма и последних годов ненавистной империи, когда Беларусь раз за разом охватывали восстания, жестоко и кроваво подав­ляемые?! Стоит ли потом обижаться на упреки в местечковости – когда по одобряемым худсоветом творениям очевидно, что у наделенных правом принимать решения не сформировано чувство вкуса, отсутствует ощущение меры, нет малейшего понятия о прекрасном. О местном патриотизме и уважении к собственной истории речь даже не идет.

В какой-то момент в Минске случилось засилье одного скульптора. Г-н Ж. выигрывал все конкурсы по установке парковых скульптур в столице, в то время как множество талантливых молодых художников не могло реализоваться, вынужденно работая лишь над украшением частных особняков или вовсе покидая страну. Начинал он как автор довольно интересных произведений, но со временем, видимо, «минский Церетели» исчерпал творческое вдохновение и скатился до китча.

Что касается экологии, Минск – достаточно нездоровый город. Помимо чада радиаторного и моторного заводов, густым дымом обволакивающих полгорода, нормой является курение в толпе, например, на остановках, оживленных тротуарах, у входа в метро и магазины. А эта странная манера бросать окурки на асфальт и газон, даже если мусорка всего в паре шагов, или бросать в урну незатушенные сигареты, чтобы горящий мусор еще больше портил атмосферу! Про сплошь заплеванный асфальт (особенно это видно зимой) и слой окурков на любой клумбе вообще молчу. Я знаю, что в Беларуси курят 2 из 3 мужчин и каждая четвертая женщина (а в Минске, так, пожалуй, и каждая вторая), но что делать некурящему интеллигентному меньшинству?! От табачного дыма в Минске не скрыться нигде.

К пьяным мы относимся лучше, чем к трезвым. Порой, после массовых гуляний в центре и вечерних прогулок на окраинах, кажется, что Минску очевидно не хватает памятника «писающему дяде». Символичный монумент, отражающий жестокую реальность, мог бы выглядеть так: повернутый спиной к зрителям мужчина стоит перед деревцем в неустойчивой, слегка перекрученной позе, однозначно свидетельствующей, что он навеселе, с характерно скрещенными впереди руками, полуобернувшись и мимикой выражая явное удовольствие (косой взгляд, блаженная улыбка, наполовину высунутый изо рта язык).

Всех шокируют наши общественные уборные. И речь не только, скажем, о немцах, даже россияне нередко поражаются. Почти во всем мире давно стали нормой чистые и просторные туалеты. У нас же по-прежнему преобладают азиатские сортиры типа «очко» (с вмонтированным в пол унитазом, без сиденья, туалетной бумаги и мыла). Даже в нашей гордости – Национальной библиотеке – сделаны такие. Правда, помещения облицованы плиткой, есть умывальники и жидкое мыло, что, впрочем, не спасает от неприятных запахов и общего гнетущего впечатления. Ведь многие иностранцы просто не представляют, что для отправления естественных потребностей нужно садиться на корточки. Это может и физиологично, но совсем не цивилизованно. А для устранения ужасных запахов существует множество ароматизирующих приспособлений.

***

Обычно жители главного города отличаются (или по крайней мере претендуют на это) уровнем общей культуры выше среднего. У нас совершенно нет предупредительности по отношению к другим людям, даже наоборот, присутствует какое-то взаимное презрение в повседневной жизни. Не дают выйти из транспорта – вопреки этикету и логике сразу входят, втискиваются напролом, едва дождавшись открытия дверей, ломятся в салон, расталкивая других пассажиров. Мы абсолютно игнорируем личное пространство, тремся друг о друга в общественном транспорте, толкаемся. На эскалаторе многие не соблюдают негласное правило «стойте справа, проходите слева» – стоят слева, пытающиеся прощемиться отодвигают стоящих справа. Наши люди, двигаясь в толпе, могут вдруг остановиться прямо на пути других, невольно натыкающихся им в спину, и стоять, раздумывая, – нет бы отойти в сторонку! Или войти в салон автобуса и стать как вкопанные, блокируя вход другим людям. Как будто они единственные на свете. И хоть бы что!

Даже житель российской глубинки, перебравшись в Питер, чтобы «соответствовать», быстро отучается тыкать незнакомым и начинает говорить «Спасибо!» при выходе из маршрутки. В Минске, к сожалению, подобные поведенческие эталоны отсутствуют в принципе. Мы вообще редко говорим друг другу «спасибо», «пожалуйста», с трудом выдавливаем редкое вежливое слово.

Не только мне непонятно отсутствие элементарной бытовой культуры у большинства минчан. Люди редко придерживают двери в общественных местах, особенно в метро или магазине, а наоборот, отпускают их, не глядя, хотя, раскачиваясь, те могут толкнуть следом идущего. Следующий проходящий в свою очередь забывает поблагодарить предыдущего, если тот все же придержал дверь. Призывы-наклейки «Калі ласка, прытрымлівайце дзверы!» не помогают. Обслуживание в магазинах все еще, мягко говоря, далеко от мировых стандартов и, по-видимому, изменится нескоро.

Благодаря нашим чрезмерным «абыякавасці и памяркоўнасці» не вызывает справедливого гнева верующих установка на лето тентованного пивбара прямо у входа в Красный костел.

Жаль, что белорусский язык не используется хотя бы с декоративно-представительскими функциями (вывески, сувенирная продукция), а то совсем стыдно дарить магнит с неплохой фотографией Минска и надписью «МИНСК», а найти «Мінск» не всегда удается. А как объяснить москвичам, что «Криница» – это наш вариант написания белорусского слова, по-ихнему значащего «родник»? Думаю, что будь написано «Крыніца», вопрос бы снимался сам собой и, как говорится, все точки над і расставлены.

Не говорю уж про то, что если нужны презенты не китайские, не банальные и не утилитарно-функциональные (постельное и нижнее белье деловым партнерам дарить и советовать не станешь), их невозможно купить. Приходится дарить фотоальбом, благо у нас их отличного качества, с профессионально сделанными фотографиями, на хорошей бумаге хватает. Всего в нескольких магазинах можно приобрести белорусские сувениры, но выбор всегда невелик. А так гости едут из Минска с матрешками, в лучшем случае со шкатулками, на которых соломкой выложен венок или подобие орнамента. Ну, еще скатерти льняные покупают. А видели бы вы округляющиеся от удивления глаза, когда в наших центральных магазинах покупки заворачивают по старой привычке в бумагу!

Поляки, которым доводилось пробовать наши ржаной хлеб (особенно «Нарачанскі» и «Траецкі»), зефир и глазированные шоколадом творожные сырки, обожают эти лакомства, ведь у них такого нет (выпечка хлеба в Польше за последнее десятилетие ухудшилась настолько, что они предпочитают литовский). Зато продающиеся у нас «варшавские» и «краковские» пирожные приводят их в ужас: «Неужели вы нас настолько не любите, что эти отвратительные невкусные сухие коржи назвали в честь наших городов?»

Вы обращали внимание на симптоматичную двузначность: центральный, осевой минский проспект Независимости незаметно переходит в московскую трассу, или, может, наоборот – удаляясь с московской дороги, мы все больше приближаемся к Независимости (проспекту и площади, а в переносном смысле можно сказать, что и к самодостаточности)? Хотя, как ни крути, по другую сторону от площади снова идет Московская улица. Просто безысходность какая-то в явном перекосе с ориентацией на восточный вектор…

Вообще в Минске географическая путаница. Улица Восточная, микрорайон Восточный, автовокзал «Восточный» и железнодорожная станция Минск-Восточный находятся в разных частях города. А есть еще и микрорайон Восток с одноименной станцией метро. Что-то не то с ограниченной фантазией лиц, ответственных за выбор и утверждение названий…

***

Явно недостаточно увековечена память Иосифа Григорьевича Лангбарда (1882–1951), заслуженного деятеля искусств Беларуси, профессора, автора известных памятников архитектуры: Дома правительства РБ, главного корпуса Национальной академии наук Беларуси, здания Большого театра оперы и балета, Дома офицеров, кинотеатра «Победа» в Минске, могилевского Дома Советов. Он был соавтором послевоенных эскиза планировки Минска и схемы генплана Гомеля, многих монументальных строений в Санкт-Петербурге, Киеве и Харькове. Построенные по проектам И. Лангбарда здания являются знаковыми, часто ассоциируются с неофициальными символами нашей столицы, изображаются на денежных знаках, открытках, марках и монетах. Хотя он писал в своих дневниках, что все его минские шедевры «кастрированные», в том смысле, что ему не дали возможности реализовать все замыслы – поставить между колоннами Академии наук скульптуры выдающихся деятелей Беларуси, на Оперном театре разместить муз и античных богинь (лишь в 2008 г., после капремонта, Оперный театр приобрел облик, близкий к первоначальному авторскому проекту, – появились эти «буржуазные излишества»). Я знаю, что преподаватель Академии художеств Павел Войницкий (автор бюста академика А.Д. Сахарова в Международном экологическом университете, скульп­туры «Белорусская книга» в Полоцком музее книгопечатания и др.) еще в 2002 г. изготовил гипсовый бюст Лангбарда. На мой взгляд, площадка перед корпусом архитектурного факультета БНТУ была бы достойным местом для его установки.

Помнится, лет восемь назад была попытка определиться с минским туристическим брендом. Знаю, что многим нравится Красный костел, от него просто веет душевным теплом, и зрительно он доставляет огромное эстетическое удовольствие. Заграничным знакомым особо мил мальчик с лебедем на фонтане в Александровском сквере. Полякам вспоминаются авторские дубликаты скульптуры Бернини «Лебедь и Амур» в Вилянове и посреди пруда в Саксонском парке Варшавы. У западноевропейцев возникают ассоциации со знаменитым на весь мир справляющим малую нужду малышом в Брюсселе. Действительно, данное симпатичное произведение искусства вполне подходит в качестве туристического символа.

Конечно, иностранные гости из вежливости обычно умалчивают о тех наших поведенческих особенностях, которые их шокируют, но неплохо бы нам кое над чем и призадуматься.

…Есть такое определение: любовь – это безусловное принятие. Так вот, Минск, со всеми его недостатками и, конечно, преимуществами, все равно дурманяще сладок и приятен, страстен и двуедин, мы принимаем его таким, каков он есть, и получаем от него удовольствие. Минск постоянно меняется и чаще – в лучшую сторону, пусть назвать его очень красивым и удобным пока все еще сложно. Не думаю, что это чрезмерно завышенное желание, чтобы Минск становился еще краше, комфортнее, культурнее… Если слушать и слышать добрые пожелания жителей и гостей, так и будет!