Петр Вайль в книге «Гений места» охарактеризовал связь человека с местом его обитания так: «...загадоч­на, но очевидна». И еще так: «...несомненна, но таинствен­на». «На линиях органическо­го пересечения художника с местом его жизни и творче­ства возникает новая, неве­домая прежде реальность»,  -   уверен писатель. Что ж, если место обитания и творчества оказывает огромное влияние на писателей, поэтов, худож­ников и скульпторов, то уж фотографы, рассматриваю­щие окружающую их действи­тельность как материал, объекты съемки, наверняка находятся с этим неуловимым божеством древних - гением места - в особых отношениях. Пожалуй, у каждого фото­графа есть любимые места, куда хочется приходить (приезжать) с фотоаппаратом и штативом снова и снова. У минского фотографа Елены Шалимо таким местом при­тяжения три года назад стал белоснежный костел Сердца Иисуса в деревне Слободка на Браславщине.

Началось все с того, что коренная минчанка Елена Шалимо купила до­мик в деревне. Не в самой Слобод­ке, а в крохотном селе по соседству. Браславщина ее очаровала, стала отдушиной, райским уголком, куда можно было в любой момент рва­нуть из суетного города. Однажды соседи рассказали, что в костеле в Слободке будет проходить празд­ник прихода.

-   Это было что-то необычное для меня и потому интересное. Я захва­тила фотоаппарат, надеясь сделать пару кадров. Но то, что я испыта­ла, было похоже на настоящий шок - в положительном смысле. Люди вокруг были нарядные, доброже­лательные... Происходило что-то непривычное, и мне постоянно хо­телось отвлечься от фотоаппара­та. Во время службы у католиков есть необычный ритуал: по призы­ву ксендза люди смотрят друг другу в глаза, желают спокойствия, жмут руки и улыбаются. Ты смотришь прямо в глаза своему совершенно тебе не знакомому соседу по ска­мейке и чувствуешь, что он улыба­ется тебе совершенно искренне. И вот я, с моим атеистическим вос­питанием, с представлением о ре­лигии как о своеобразном бизнесе, «опиуме для народа», вдруг заинте­ресовалась католичеством.

Фотографии Елены Шалимо - редкая возможность заглянуть за фасад, дверь в другой мир, которая неожиданно оказалась открыта. Все, кому доводилось путешество­вать по Беларуси, знают, как редко случается попасть в деревенский храм, чтобы увидеть его внутрен­нее убранство. В отличие от столич­ных костелов и церквей, деревен­ские храмы открываются лишь во время служб, а в другое время пу­тешественник рискует наткнуться на запертую дверь. Все, что ты мо­жешь сделать, - любоваться фаса­дом. Белорусские храмы - явно не туристические объекты.

Елена снимает во время служ­бы - делает портреты, в том числе детские, ловит объективом какие- то трогательные моменты. Первая выставка фотографа, посвященная костелу, называлась «Притяжение». Она прошла в декабре 2009 года в фотоклубе «Мiнск». У второй, представленной в самом костеле в июле 2010 года, не менее говорящее название – «Свята анёлаў». Она была
посвящена торжественному моменту в жизни юных прихожан – первой святой комунии. Лица детей, светлые и одухотворенные, в самом деле напоминают лики ангелов. Елена Шалимо – прекрасный портретист, при этом ее отношение к портретной съемке остается очень непростым, противоречивым:

– Я часто прихожу к мысли, что поднять фотоаппарат на человека – это как навести на него прицел. Ты вторгаешься в чужое личное пространство, в чужую жизнь. Лезешь в душу. Я сама с детства – из-за того что дед был фотографом - не люблю фотографироваться. И прекрасно понимаю чувство оттор­жения того человека, которого фо­тографирую. Почему он должен до­брожелательно к тебе относиться? Почему он не имеет права отказываться от съемки? Некоторых фото­графов это нежелание фотографи­роваться ужасно возмущает, а я его прекрасно понимаю. Но в послед­нее время у меня получается распо­ложить людей к себе, вызвать дове­рие. Раньше я испытывала какое-то стеснение, но потом внутри что-то изменилось. Я для себя решила, что иду в этот храм к людям с добром. И люди мне верят.

-   Чем вас привлекает этот дру­гой мир?

-    Там есть какое-то спокойствие, равновесие. И всегда, попадая в ко­стел, я думаю вот о чем: эти люди, их родители, родители их родите­лей приходили сюда. А сегодня они ведут в храм своих детей, внуков.

Традиция, от которой мы ушли, от­казались в нашем непонятном мире. А с другой стороны, у них там особо некуда пойти. Да, на Браславщине сама природа - храм. Там очень красиво! Но местные жите­ли из-за беспросветной работы не замечают этой красоты, им неког­да разогнуться, чтобы восхититься красотой природы. Вот я фотогра­фирую туман, идет мимо молодой мужик - очень хороший, трудолю­бивый человек, все умеет делать и никакой работы не боится. Но он пришел с основной работы, потом косил, а теперь ведет коня домой. Мы поздоровались, и я говорю: «Красиво тут у вас!» А он остано­вился, посмотрел, пожал плечами: «Обычно.» - и пошел дальше. Мо­лодой мужик, еще сорока нет. Им не хватает на это времени. Для того чтобы заниматься искусством, что- то создавать и передавать друго­му, нужно остановиться, оглядеться хотя бы. А когда привыкаешь, глаз «замыливается», как говорят фото­графы.

- Мы живем в век скорости. Все надо сделать быстро, выполнить все, что запланировано, в срок. У фотографа свой план, он часто действует по принципу «пришел, увидел, победил». Кто-то просто не может позволить себе дожи­даться определенного времени, освещения. А вы возвращаетесь в Слободку снова и снова. Такой подход себя оправдывает, он больше дает, чем наскок?

- Безусловно. Но фотография - такое искусство, в котором ярко присутствует элемент везения. Ты можешь все время жить возле объ­екта съемки, знать наизусть все точки, все самые выигрышные ра­курсы, но в какой-то момент при­едет человек - и попадет сюда вовремя. У меня в серии есть та­кой кадр: костел на фоне грозовой тучи. Первый солнечный луч, выглянувший из-за тучи, так выи­грышно обрисовал костел! И вы­глянула радуга! Это то, о чем все мечтают, - удача фотографа. Так повезти может любому человеку, не обязательно профессиональ­ному фотографу. Сейчас любой че­ловек - фотограф: главное, ока­заться в нужное время в нужном месте. И всё! Сработал элемент ве­зения. Хотя. когда человек зани­мается этим долгие годы, у него вырабатывается чутье. В тот раз мне повезло снять два удачных ка­дра. Знаете почему? Потому что мы были на машине. Выехали на Масковичи и увидели эту тучу над ко­стелом через озеро - там уже была радуга. Мы тут же прыгнули в ма­шину и поехали к Слободке. При­ехали как раз в тот момент, когда эта грозовая туча только-только отошла, выскользнул первый луч - и чуть дальше проявилась радуга. В это время, летом, фотографов в тех местах тьма-тьмущая. Они там живут, стараются ходить пешком - не всё же можно увидеть вбли­зи от автомобильных дорог, ездить на велосипеде. И вот мы мчались на машине за удачным кадром и видели парня из нашей тусовки - он был на велосипеде, но не успел запечатлеть этот солнечный луч и радугу. Хотя прекрасно видел, что происходит, ощущал эту ускольза­ющую возможность сделать отлич­ные кадры с грозовым небом.

-    Почему местом притяжения стал именно костел в Слободке? На Браславщине много красивых храмов.

-  Мне кажется, этот костел - место притяжения для всех жителей Сло­бодки и окрестных деревень, даже независимо от вероисповедания. Я почему-то уверена, что я там не един­ственная, кто не принадлежит к като­лической вере. Слободка - большая деревня, в которой живут и право­славные, и староверы - на Браславщине вообще очень много старо­веров. Но других храмов здесь нет. Я очень благодарна тому человеку, который задумал построить костел именно в этом месте и развернуть в таком направлении. Место возведе­ния выбрано просто идеально. Такое редко случается. Тот же костел в Видзах, где я сейчас часто бываю, распо­ложен в фотографическом смысле ну совсем неудачно. А застройка, ко­торая проводилась уже в советское время, очевидно, специально пла­нировалась таким образом, чтобы прикрыть, замаскировать это гран­диозное сооружение. Так что сейчас непонятно, откуда его фотографи­ровать, чтобы он смотрелся эффек­тно. Костел в Слободке фасадом об­ращен к западу, и ты знаешь точно, что наступит момент, когда этот фа­сад будет шикарно освещен заходя­щим солнцем.

 -    Ваша серия - черно-белая. Это для вас принципиальный мо­мент?

-   Это было продиктовано усло­виями съемки. Внутреннее убран­ство костела в Слободке совершен­но уникальное. Там очень тяжело фотографировать, потому что фон очень активный, яркие росписи на стенах, колоннах. Если оставить фо­тографии в цвете, то люди, основ­ной объект съемки, на этом фоне совершенно потеряются. У этих ро­списей, сделанных в 70-е годы, ин­тересная история. Слободка всег­да привлекала художников своими красотами и пейзажами, и местный ксендз обратился к этим художни­кам, чтобы они помогли расписать костел. Художники откликнулись на этот призыв и расписали стены на библейские сюжеты, а ангелов пи­сали с местных пяти-шестилетних детей. Так что сегодня в Слободке можно встретить выросших «анге­лов» - им всем уже за сорок, но они с удовольствием показывают себя и своих соседей на росписях.

Беседовала Людмила ДРИК, фото Елены ШАЛИМО

 

История храма

Костел в Слободке - относи­тельно молодой памятник архи­тектуры: он был построен в не­ороманском стиле в 1903 году. Но история его строительства изобилует любопытными дета­лями, которые делают эту свя­тыню очень привлекательной в глазах путешественников и кра­еведов. Очевидцы рассказыва­ли, что для подъема кирпичей наверх - для строительства двух башен - были построены по­мосты, по которым подвозили грузы. По замыслу строителей, грузы наверх должны были под­нимать лошади. Но бедные жи­вотные так панически боялись высоты, что работы оказались под угрозой срыва. Пришлось на какое-то время отвлечься от возведения костела и занять­ся... дрессировкой: поначалу лошадок учили поднимать на­верх пустые телеги, а когда они понемногу привыкли к высоте, в телеги начали загружать кирпич и другие строительные материа­лы. Строительством костела за­нимались местные жители, и все пышное внутреннее убранство - заслуга местных мастеров, име­на которых в Слободке помнят до сих пор. Изящная пышная резьба, украшающая алтарь, - работа пана Яроцкого. Часо­венку на католическом кладби­ще построил пан Витковский, он же возводил каменные стены храма. Дверь святыни украше­на необыкновенно замыслова­той оковкой, которая уже в наши дни признана памятником куз­нечного ремесла, а выковал это чудо кузнец пан Петкун.

Нынешний ксендз костела - Сергей Суринович, белорус­ский поэт, известный под псев­донимом Яуген Бартнщкк Сер­гей Суринович родился в 1976 г. в Ивьевском районе в семье учителя. С 1993 г. учился в Грод­ненской духовной семинарии, с 1997 г. - в Петербургской ду­ховной семинарии, которую за­кончил в 2000 г. В 1999-2000 гг. редактировал газету «Krynica» Товарищества белорусов в Санкт-Петербурге. Остался в России, преподавал белорус­ский язык в Пермском государ­ственном педуниверситете. За­щитил работу по теологии в Папском Латеранском универ­ситете в Риме, магистр теологии. Теперь настоятель прихода Свя­того Духа. Как поэт дебютировал мистерией для детей «Батлейка» («Дыялог», 1998). Автор сборни­ков поэзии «Летуценшк» (1999), «Пашканне» (2000). Его сти­хи публиковались в журналах «Дыялог», «Беларусь», в газетах «Наша слова», «Голас Радзiмы», «Царква».