...Пойми! На небесах только и говорят, что о море. Как оно бесконечно прекрасно. О закате, который они видели. О том, как солнце, погружаясь в волны, стало алым, как кровь. О том, как море впитало энергию светила в себя... О том, как чертовски  здорово наблюдать за огромным шаром, как он тает в волнах, и еле видимый свет, словно от свечи, горит где-то в глубине...
А ты? Что ты им скажешь?! Ты никогда не был на море... Там наверху тебя окрестят Лохом! На небе только и разговоров, что о море и о закате!
"Достучаться до небес"
Правильное кино

Сергей МИЛЮХИН, фото автора

Если это на самом деле так, то, наверное, там, на небесах, мне уготована участь не самого скучного собеседника. Что ж, я думаю, мне будет что рассказать тем, кого встречу.

Судьба была благосклонна: она подарила мне свидания со всеми океанами. Мне посчастливилось побывать на берегах десятков морей, и, когда я вспоминаю об этих встречах, что-то необъяснимое, радостное и приятное просыпается в моем сердце. Да и разве можно иначе вспоминать, к примеру, филиппинский остров Баракай, где я каждый вечер вместе с жителями побережья выходил на берег моря Сулу, чтобы проводить за горизонт необычайной красоты солнце, погружающееся в бирюзовые воды? Или Большой Барьерный риф в нескольких десятках километров от Австралии, во время полета над которым мне на какой-то миг показалось, что солнце упало в Тихий океан и разбилось на миллионы крошечных осколков, которые искрами стали отражаться в каждой капле воды. А у побережья Салвадора, в Бразилии, грохочущий ревущий Атлантический океан был совсем не похож на тот, каким я видел его в Рио-де-Жанейро: там он был тих и спокоен. На Занзибаре, на берегу Индийского океана во время отлива я рассматривал оставшихся на мелководье разноцветных морских звезд и множество других диковинных моллюсков, поражаясь безграничному разнообразию узоров и форм, придуманных природой. Не забыть мне и первую встречу с айсбергами в Северном Ледовитом океане, воды которого поздней осенью были похожи на расплавленный свинец, а белые ледяные глыбы (трудно поверить!) отражались в них черными пятнами. Продуваемый ветрами двух океанов, Индийского и Атлантического, я стоял на мысе Доброй Надежды, стараясь поверить в реальность происходящего. Посчастливилось мне плавать и в подводном царстве Красного моря у берегов израильского Эйлата и египетского Шарм-эль-Шейха, а в Мертвое море посреди Иудейской пустыни даже нырнуть не удалось из-за большой концентрации соли в его водах. Я собирал устриц в Южно-Китайском море, безрезультатно стараясь найти в них хоть одну жемчужину, плавал рядом с двухметровыми морскими змеями на Каспии, ловил знаменитую таранку в азовских водах и спасался от сумасшедшей жары на юге Франции, часами не вылезая из Средиземного моря.

Но на какой бы край света ни заносили пути-дороги, как бы красивы и неповторимы ни были далекие моря и океаны, самым любимым и близким по-прежнему для меня остается Черное море. С ним у меня сложились особо теплые отношения. Может быть, потому что оно в каком-то смысле наше, родное. А может быть, потому что в небольшом курортном городке Сергеевке, находящемся на побережье этого моря, родилась моя дочь Мария.

Для того чтобы понять, что это за местечко - Сергеевка, чтобы влюбиться в него сразу, с первого взгляда, туда надо приехать в середине мая, в то время, когда скосят травы, когда их аромат, смешанный с волшебными запахами теплых дней, зависнет томным маревом в прозрачном воздухе. Весной южное солнце еще не раскручивает на полную мощь свою тепловую машину и не осветляет яркие цвета бескрайних полей своим жаром. Подросшие птенцы-первогодки, которых заботливые птахи-родители к первому покосу травы уже обучат летать, взвиваются над широкими просторами к безупречно прозрачному небу. В это время море одного цвета с небом, и если смотреть с высокого обрыва в морскую даль, то не сразу можно определить, плывут ли белые корабли по морю или же они летят по небу.

В Сергеевке море от берега отделяет Будакский лиман. Эта ландшафтная особенность является причиной того, что многие при выборе места отдыха отдают предпочтение соседним Затоке и Каролино-Бугазу. Но в чем одни находят неудобство, другие видят достоин-
ство. Во-первых, прогулка вдоль лимана и по мосту, который соединяет берег с морем, очень полезна для здоровья; во-вторых, сам лиман служит своеобразным санитарным коридором между берегом и морем, отчего море здесь, как правило, всегда чистое. Кроме того, грязи лимана имеют целительные свойства. Их используют в здравницах курорта при лечении многих заболеваний. По минеральному составу они схожи с грязями Мертвого моря, но не так агрессивны, как те. К тому же, доказано, что купание в водах лимана укрепляет иммунитет и лечит некоторые аллергические заболевания.

Узкая, протяженностью в несколько километров, песчаная коса отделяет лиман от моря. Она поросла камышом и высокими травами, которые постоянно колышет вечно торопящийся куда-то морской ветер. В зарослях непроходимых колючек и чертополоха вьют гнезда чайки и бакланы, среди болотных трав нет-нет, да и промелькнет пепельно-рыжий хвост степной лисицы. И тишину нарушают лишь шелест накатывающихся на берег волн и скрип белого намывного песка под босыми ногами.

Приезжая туда, я просто брожу по берегу. На мой взгляд, нет лучшего занятия, чем рассматривать выброшенные волнами ракушки, обломки каких-то сосудов, иногда монетки, иногда отполированные водой до блеска диковинного вида коряги. Или смотреть, как набегающие волны смывают следы на песке, словно стирая что-то из памяти.: Или просто сидеть на берегу и слушать дыхание моря: Волны накатываются на берег - выдох, возвращаются обратно - вдох. Выдох - вдох, вдох - выдох. И так бесконечно. Кажется, время останавливается и жизнь замирает.

Хорошо бы здесь построить небольшой домик, причем непременно с желтой верандой. Из него всегда можно было бы смотреть на море, встречать и провожать солнце, наблюдая за никогда не повторяющимися закатами и рассветами.

Вокруг Сергеевки - места исторические.

Здесь проходили древние торговые пути. Эти земли были частями Римской империи, Византии, Золотой Орды, Молдавского княжества, Венгерского королевства и Османской империи. Естественно, что смешение разных культур и даже разных цивилизаций не могло не сказаться на обычаях и культурных традициях проживающих здесь народов.

В I тысячелетии до н. э. в днестровских степях жили киммерийцы. Потом на их место пришли скифы, фракийцы, затем - древние греки. Свой исторический след здесь в разные времена оставили даки, римляне, сарматы, древние славяне, готы и гунны, болгары, печенеги, половцы и татары.

В конце VI века до н. э. древними греками на берегу Днестровского лимана был основан город Оффеус, немного позже ими же переименованный в Тиру. Остатки его древних крепостных стен находятся на территории современного города Белгорода-Днестровского, у Аккерманский крепости. В древние времена он был одним из основных перевалочных пунктов на так называемом Великом шелковом пути. О значимости этого города говорит тот факт, что в нем даже чеканили свою монету. А крепость по своим фортификационным данным, по ландшафтному расположению, по сложности и разнообразию архитектурных приемов не имеет себе равных в Европе. С трех сторон она обнесена глубоким двадцатиметровым рвом, а с четвертой нависает над водами Днестровского лимана. Высокие 12-метровые крепостные стены протяженностью в два с половиной километра и толщиною более пяти метров опоясывают крепость со всех сторон, делая ее неприступной.

В древнем городе почитаемы еще несколько исторических святынь: на скалистом берегу лимана находится криница Иоанна Сочавского, замученного татарами в XIV веке и позже причисленного к лику святых, а также церковь Иоанна Предтечи, в которой хранятся фрагменты каменного склепа "Скифская могила", обнаруженные археологами в окрестностях города.
В пригороде Белгорода-Днестровского находится село Шабо, которое славится своими виноградниками. Шабские вина, которые в былые времена поставлялись даже к королевскому двору Франции, и сейчас известны далеко за границами Приднестровья. К сожалению, эти виноградники серьезно пострадали во время показательной борьбы за мнимую всеобщую трезвость. Сегодня виноградники возрождают. Какое счастье, что земля милостива к людям и пока еще прощает им их ошибки!

Белгород-Днестровский стоит на берегу Днестровского лимана, а Сергеевка - на берегу Будакского. Между этими лиманами в античные времена возвышалась Башня Неоптолема, названная в честь сына Ахилла и служившая маяком для древних мореплавателей. В наши дни между судоходным Днестровским лиманом и морем построен большой мост с одним разводным пролетом, через который корабли заходят в порт Белгорода-Днестровского и уходят обратно в море. Примерно в двадцати километрах от берега, где глубины доходят уже до пятисот метров, находится подводное горное плато, известное всем местным рыбакам как "Банка". Об уловах в этом уникальном месте ходят легенды. Говорят, что здесь на крючок иногда попадаются гигантские рыбы. Плато поднимается почти на поверхность моря, и в этом месте глубины составляют не более 8-9 метров. На эту подводную возвышенность, где вода прогревается лучше, приходят греться креветки. Поохотиться на них сюда же приплывают хищники: камбала, черноморская акула-катран и морской бычок-кнут. Морские бычки, обитающие у побережья, как правило, небольшие, не более 10-15 см. Здесь же, на плато, вырастают до 70 см. Весят они около килограмма и очень похожи на ископаемых кистеперых рыб. Большую часть этой удивительной рыбины составляет голова с огромными раздувающимися колючими жабрами, посредством которых она отпугивает других, более крупных хищников, а пятнистое желто-зеленое гибкое тело и в самом деле напоминает кнут.

Рыбалка в открытом море доставляет истинное наслаждение: вдали от берега цвет воды меняется от изумрудно-серого до сине-черного в зависимости от глубин; свежий морской воздух пропитан йодом, и солнечные зайчики весело катаются на синих волнах. А если еще и рыбацкое счастье улыбнется, то за весь день не найдется ни единого повода, чтобы нахмуриться, и время пролетит незаметно.

Черное море уникально. Ученые утверждают, что его глубины достигают более двух тысяч метров, но из-за отсутствия вертикальных течений кислород не опускается ниже двухсотметровой глубины, поэтому все живое сосредоточено практически на поверхности. В глубинах моря, словно в огромном резервуаре, скапливается сероводород, и, когда его концентрация выходит за допустимые границы, он вырывается на поверхность сквозь живую толщу воды из мертвых глубин. В это время резко понижается температура воды, и, несмотря на жаркие летние дни, она становится холодной, словно только что растаявший лед. Рыба в это время просто теряет ориентацию от газового удушья, она прибивается к берегу, и в этот короткий период ее можно в буквальном смысле слова просто собирать руками.

Еще одной особенностью этого моря является то, что оно, бывает, светится. Это необычное явление можно наблюдать в конце лета или в начале осени. Крохотные морские микроорганизмы - ноктилуки, или ночесветки, которые не видны невооруженным глазом, в определенный период своего развития начинают выделять люциферин - вещество, светящееся в темноте. В это время по ночам кажется, что тысячи светлячков устраивают в прибрежных водах праздник мерцающих огоньков.

Лето в этих краях, как правило, сухое и жаркое. Но все же, бывает, яркое солнце на какое-то время закрывают серые, неизвестно откуда взявшиеся тучи. Мощные солнечные лучи, пробиваясь сквозь них, становятся похожи на световые потоки гигантских прожекторов, и гроза внезапно сбрасывает на землю миллионы тонн воды. Дождь смывает с благодатной земли летнюю усталость, и кажется - весь мир снова становится прозрачным и вновь обретает растраченные чудесные краски. Но грозы на юге коротки, и очень скоро о буйстве непогоды будет напоминать только немного посвежевший воздух.

Тогда надо идти на морской берег, сесть на теплый песок и смотреть на море, бесконечное и прекрасное, и слушать музыку лета, которой пропитан местный воздух и которая словно спускается с небес.

А там, на небесах, только ведь и говорят, что о море...