Лилия КОБЗИК

В этот раз мы не успели сделать полнокровный номер – с нашими обычными путеводителями, культпоходом, ТВ-обозрением. Не хватило понедельника, который сделали выходным днем. Вообще, эти бесконечные переносы и удлинение праздников «аццки» мешают работать. Поймите правильно – я не против праздников, но сколько можно пить? Для чего закладывается еще один выходной, а то и два, после непосредственно праздничного дня, памятной даты? Чтобы очухаться после предполагаемых сильных возлияний? Так ведь не очухаются. Наоборот втянутся. Когда в Беларуси начинается курортный сезон, самый мощный удар этого «традиционного» уклада принимают на себя наши озера. Поезжайте как-нибудь вечером в воскресенье на Свитязь. Вашему взору предстанет удивительная картина – берега облеплены людьми с водкой, пивом и шашлыками. Заметьте: воскресный вечер, завтра на работу. Странный обычай, появившийся в священных для каждого белоруса местах Мицкевича…

А вычеркнутый из рабочего графика понедельник никому не принес пользы. Турфирмы не продали путевки, мы не сделали полноценный выпуск, а вот издательство «Рифтур», например, не успевает подготовить буклет-путеводитель, посвященный Якубу Коласу, а тут еще понедельник в минусе… Кстати, о Коласе и возлияниях. Я довольно часто бываю в коласовских местах – Николаевщина, Высокий берег. Там вокруг много деревенек, которые прежде чудесно сохраняли и характерный говорок Столбцовщины, и сам белорусский дух. Теперь там тоже превалируют дачники-«шашлычники». Среди них особую славу в округе имеет один «бывший афганец», человек неплохой, отстроивший хороший домик с альпийской горкой на месте купленной развалюшки, но имеющий привычку вследствие перенесенных страданий выпивать, прежде чем садиться за руль. Особо потрясла меня недавняя история, случившаяся опять-таки в коласовских местах: отец и сын алкоголики изнасиловали мать, а потом убили. А когда осенью по пути на Высокий берег я притормозила в Николаевщине, чтобы с нежностью полюбоваться на бесконечно дорогую моему сердцу панораму, которая открывается с небольшого мостика над Неманом, идущие с удочками местные дети (хорошие дети, вежливые) чисто по-русски сказали мне: «Здра-в-с-т-вуйте!» Рядом Альбуть, Акинчицы, Неман, «мой родны кут» -- священные для каждого белоруса места Коласа. По «вёскам» носится поддатый «афганец», земляки дядьки Якуба напиваются до чертиков, и больше ни одного белорусского слова. Доотмечались!