Светлана КИРПА

Мы продолжаем разговор о белорус­ских национальных символах. На этот раз речь пойдет о Библии Франциска Скорины и о самом первом белорусском книгопечат­нике.

В 1517 году в Праге выпускник Кра­ковского университета, доктор ме­дицины Падуанского университета Франциск Скорина отпечатал Библию на старобелорусском языке кирилли­ческим шрифтом.

1517 год. Между Великим княже­ством Литовским и Московским кня­жеством идет война, начавшаяся еще в 1512 году. Окрепшее после выхода из-под власти Золотой Орды Москов­ское государство стремится расши­рить свои территории и претендует на восточные православные земли так называемой Руси Литовской. В 1514 году войска Константина Острожско- го одерживают славную победу под Оршей.

В 1517 году, когда печатные станки в Праге уже вовсю работали, выпу­ская белорусскую Библию страницу за страницей, Мартин Лютер обнаро­довал текст с 95 тезисами об индуль­генциях, что послужило началом ре­формации в Германии. Не многие знают, что Франциск Скорина пере­вел Библию на родной язык и напечатал ее на пять лет раньше перево­да на немецкий Мартина Лютера и на шесть лет раньше французского Ле- февра д'Этапля.

Тогда в начале XVI века Библия в католических костелах читалась во время проповедей на латинском язы­ке, а в православных церквях - на старославянском. Оба языка были аб­солютно непонятны простому наро­ду. Это то же самое, что сейчас вдруг заговорить на латыни. Кто вас пой­мет? Духовенство, медики, историки и филологи. Не стоит также считать, что старославянский был более поня­тен жителям Великого княжества Ли­товского. Старославянский язык - это фактически староболгарский, кото­рый со старобелорусским языком не имеет ничего общего. Еще хуже об­стояли дела с книгами. Большинство из них были рукописные, на создание одного экземпляра подобной кни­ги требовались годы, а потому и сто­имость была заоблачной. Обладать книгой в начале XVI века - то же са­мое, что в наше время владеть само­летом. Даже зажиточные горожане или купцы Библию толком не знали, не понимали и прочитать самостоя­тельно не могли.

И вот Франциск Скорина, сын обыкновенного купца из Полоцка, за­думывает по тем временам неверо­ятное - напечатать Библию, то есть сделать ее в десятки раз дешевле. И не просто напечатать, а перевести на понятный для народа язык. Дать сво­им землякам пищу для ума, принести просвещение на белорусские земли. И сделать это не для избранных, а для всех. «... Понеже не только докторо- ве. А люди вченые в них розумеють, но всякий человек простый и поспо- литый, чтучи их или слухаючи, может поразумети, что есть надобно к душ­ному спасению его», - писал Скори­на в предисловии к изданию Библии.

С 1517-го по 1519 год он издал тыся­чу экземпляров печатной «Библии Ру- ской». Вручную такое количество книг переписывала бы тысяча людей на протяжении пяти лет. Кстати, назва­ние «руский», или «русин», в Средние века подразумевало главным обра­зом людей православного вероисповедания, проживавших в Восточной Европе. После возвышения Москов­ского княжества, которое объяви­ло себя центром Руси и собирателем «земель руских», в противовес ей жи­тели Великого княжества Литовско­го стали подчеркивать существова­ние Руси Литовской. Своих соседей они начали называть «московитами», «москалями», «москвой», а себя, со­ответственно, «литьвинами», «литви­нами», «литвой». «Руськими людь­ми» по-прежнему именовали себя лишь жители современной восточ­ной Беларуси и Смоленщины. И это не имело ничего общего с современ­ным смыслом слова «русский».

Сегодня редко вспоминают тот факт, что изданием Библии Скорины церковные иерархи были весьма не­довольны. Почему? На самом деле, своим благородным поступком Ско- рина замахнулся на самое святое для всех смертных - на власть и богат­ство, которые имела тогда церковь. Если человек будет способен сам чи­тать Библию, сам ее понимать и на­прямую обращаться к Богу, зачем ему тогда идти в церковь, нести огром­ные подаяния и просить у священ­нослужителей заступничества перед Богом? В Москве Библию Скорины публично сжигали как еретическую.

Все издания белорусского книго­печатника содержат в себе или пре­дисловие, или послесловие. Скорина излагал свои философские взгляды, рассуждал и делился с народом сво­ими идеями. Он акцентировал вни­мание читателей на судьбе главных героев библейских книг, пояснял смысл повествования. Скорина делал все возможное, чтобы сделать до­ступным для понимания витиеватый библейский текст. В комментариях Франциска Скорины закладывались основы белорусского стихосложения. Он имел отличное европейское обра­зование и был лично знаком со мно­гими выдающимися людьми своего времени. Существует мнение, что из­вестный итальянский художник Ра­фаэль Санти на фреске «Афинская школа», украшающей библиотеку Ва­тикана, изобразил рядом с собой ве­ликого ученого мужа, своего дру­га Франциска Скорину. Имя нашего земляка также выбито на мраморной доске наряду с самыми знаменитыми выпускниками Падуанского универ­ситета - в так называемом «Зале со­рока». Здесь можно отыскать имена Галилео Галилея, Николая Коперни­ка, Яна Кохановского и многих дру­гих.

Уникальность первой белорусской Библии состоит и в том, что издатель и комментатор Скорина поместил в своих книгах множество непревзой­денных в художественном исполне­нии гравюр. Часть из них имеет, по мнению исследователей, еще и скры­тый символический смысл. Некото­рые даже говорят о том, что в знаме­нитом скориновском автопортрете зашифрована догадка о гелиоцен­трической системе мира. И это за 26 лет до издания книги «О вращениях небесных сфер» Коперника!

В самом первом своем издании - Псалтири - Скорина поместил на ти­тульном листе гравированный ини­циал с цветком клевера в проеме буквы. Не розу, не льва, ни еще ка­кой-либо популярный в Средневеко­вье символ, а именно клевер - такой понятный и родной для всех жителей Великого княжества Литовского. В по­следующих выпусках Библии с этой доски было сделано еще не менее 38 оттисков.

Скорина не успел закончить изда­ние Библии, потому что в Праге нача­лась эпидемия чумы. Он вернулся на родину и в 1520 году основал в Виль- не первую типографию на террито­рии Великого княжества Литовского. Тут вышли в свет «Малая подорожная книжка» и «Апостол». Оба эти изда­ния были предназначены для домаш­него чтения.

Сегодня сложно отделить Библию, изданную Скориной, от его личности. Мы не знаем, где похоронен великий книгопечатник, нам негде поклонить­ся его праху. Но само издание Библии является главным памятником Скори- не, его жизни и его труду. Эти книги воплощают в себе талант и ум бело­русов, их стремление к просвещению, вписывают нашу историю в общеев­ропейский контекст.